– Стал бы я действовать так топорно, – обиделся Гровер. – Блэквуд, честное слово, я тебя прекрасно понимаю! Если бы я стоял в шаге от того, чтобы получить магическую силу, которой больше ни у кого нет, я бы сам не отступил! И если ты выберешь артефакт, я последний, кто станет тебя осуждать. Но учти…

Произошло какое-то движение, меня грубо дёрнули за волосы, вынуждая запрокинуть голову, и я тут же ощутила, как справа мне в горло упёрлось холодное лезвие. Я испытала самое отвратительное в моей жизни ощущение дежа вю, а Гровер слегка двинул рукой. Шее стало больно – должно быть, кожу он рассёк. Из медицинских рассказов Теи я помнила, что именно в этой области вроде должна проходить сонная артерия, но, кажется, Гровер в неё не целился. Я зажмурилась, мысленно прощаясь с жизнью, но тут…

– Хватит.

Я рискнула приоткрыть один глаз. В этот же момент «Знак равных» упал обратно на стол, словно кто-то перерезал невидимую нитку, на которой он держался, а Джеймс опустил руки. У меня округлились глаза, и я даже позабыла о боли как в руке, так и в шее. Правда, такой эффект увиденное произвело почему-то только на меня. На лицах Винсента и Анабелл не отразилось ни удивления, ни гнева, только какая-то усталость, смешанная с бессильным раздражением, словно ничего другого они не ожидали.

– Отпусти её, – тихо и невыразительно велел Джеймс.

– Очень мило, – лица Гровера я не видела, но по интонации почувствовала, что он расплылся в гаденькой усмешке. Давление ножа на мою шею слегка ослабло. – Признаться, я слегка разочарован, хотя это твой выбор. Любовь… Чудесное чувство…

Краем глаза я успела заметить, как Винсент даёт какой-то сигнал Путешественникам, и в ту же секунду в нашу сторону устремились две яркие вспышки. Дальнейшее происходило очень быстро, и я каким-то чудом не упустила из виду ни одной детали. Моё сознание, находившееся всё ещё в каком-то оцепенении, фиксировало всё вокруг точно в замедленной съёмке. Гровер молниеносно убрал лезвие от моей шеи и выставил невидимый глазу щит, в который врезались вспышки, рассыпавшись фонтанами разноцветных искр. Анабелл внезапно повернулась к столу и снова начала читать заклинание. В один шаг Винсент очутился на том же месте, где недавно стоял Джеймс, и в том же жесте поднял руки. «Знак равных» снова взмыл в воздух. Дальнейшего я не увидела, поскольку Гровер вдруг с силой толкнул меня в спину. Я с ужасом ощутила, как из-под ног уходит шаткий пол, и я лечу вниз с высоты второго этажа. Руки по-прежнему были связаны за спиной, и я даже не могла выставить их вперёд в отчаянной попытке защититься от столкновения с бетоном.

Но удара так и не последовало: почему-то воздух внезапно стал густым и вязким, как патока, и я в буквальном смысле в нём завязла. Падение замедлилось, а в следующий миг меня подхватили на руки, возвращая в вертикальное положение. Я попыталась подняться, но после выброса адреналина ноги отказались меня слушаться, и я бы упала снова, если бы те же руки не поддержали меня. Эти объятия были мне хорошо знакомы – их я запомнила в том огненном хаосе, который уничтожил старое «Общество Искателей». Всё ещё не отдавая себе отчёта в происходящем, я наблюдала, как двое Путешественников продолжали атаковать Гровера наверху, хотя самого колдуна я больше не видела. Затем висевший в воздухе «Знак равных» засветился неярким светом, будто в него вставили лампочку, голос Анабелл зазвучал особенно высоко и пронзительно, и к нему добавился такой же громкий и уверенный голос Винсента.

Раздался грохот где-то наверху. «Знак равных» упал на стол, свечение исчезло. Путешественники замолчали.

А потом я наконец-то потеряла сознание.

Глава 20

Очнулась я на том же месте. Как мне ни хотелось, чтобы этот безумный день оказался только дурным сном, а весь этот склад провалился куда-нибудь в преисподнюю, моё желание не исполнилось. Открыв глаза, я обнаружила, что лежу там же, на холодном полу, и какой-то бетонный шероховатый выступ неудобно упирается мне в спину. Пластиковые наручники исчезли. Раненую руку по-прежнему саднило, но, присмотревшись, я с удивлением отметила, что порез выглядел так, будто ему было уже не меньше недели. Кровь не шла, рана выглядела аккуратной, чистой и подживающей. Тогда я ощупала шею и вместо ещё одного надреза нашла только царапину.

Наверху что-то загрохотало, потом раздались шаги – кто-то спускался вниз по шаткой металлической лестнице. От страха, что это вернулся Гровер, меня подбросило в воздух, но уже через секунду я с облегчением выдохнула, увидев перед собой Джеймса.

– Ты как? – будничным тоном поинтересовался он, обошёл меня и приблизился к столу, где проходил ритуал. Вёл он себя так, будто не произошло ничего особенного, и моё присутствие или отсутствие ему в принципе нисколько не интересно.

– Нормально, – от резкого подъёма перед глазами поплыли цветные круги, и я заморгала, пытаясь их отогнать. Когда зрение, наконец, вернулось, я осмотрелась.

На складе находились только мы вдвоём. Единственным источником света оставалась старая настольная лампа, которой на вид было лет сто. От подступавшей вплотную темноты, в которой ничего не было видно, мне стало не по себе, и я торопливо повернулась к столу – единственному освещённому предмету. Джеймс стоял там же и теперь задумчиво вертел в руках «Знак равных». У меня в голове пронеслись последние воспоминания перед тем, как я отключилась, и где-то вдалеке забрезжила догадка о том, что я видела.

– Ритуал всё же завершён, да?.. Только, поскольку его закончил Винсент, магию артефакта получил в итоге он?

– Да.

– И от самого артефакта больше нет прока?

– Это и не артефакт больше, – Джеймс нажал на кнопку на корпусе и прислушался к чему-то, мне недоступному. Потом кивнул. – Ничего не ощущаю. Можем теперь подарить брегет Британскому музею. Больше он всё равно ни на что не годится…

Я замялась, чувствуя отчасти свою вину за то, что наш очередной план провалился. Вдобавок к этому, мне очень хотелось наконец-то потребовать объяснить, что означает странное поведение Джеймса, но он снова держался с такой невозмутимой отстранённостью, что у меня язык не поворачивался спросить прямо. Да почему он это делает? Почему с такой старательностью изображает, что я для него совсем ничего не значу, хотя ещё полчаса назад его поступки говорили о совсем обратном?!

– Что я пропустила, пока лежала тут? – наконец выбрала я наиболее безопасный вопрос.

– Пока я ловил тебя, Анабелл и Винсент не растерялись и довели дело до конца. Их помощники отогнали Гровера, чтобы он не заполучил «Знак равных» и не помешал Винсенту. Гровер удрал.

– Ты знал, что он жив?

– Нет, – он раздражённо вздохнул. – Пару раз подобная мысль возникала, но всерьёз я это предположение не рассматривал. В тысяча восемьсот восемьдесят пятом я его труп не видел, поскольку был занят тобой, но Майкл весьма уверенно заявил, что с Гровером покончено, – я кивнула, а он вдруг вперил в меня требовательный взгляд. – Как он до тебя добрался? В мой дом он ворваться не мог, там стоит множество защитных чар. Да и моего нынешнего адреса никто не знает, даже Роуз…

– Он и не узнал его, – я поморщилась, чувствуя себя партизаном, которого взяли в плен и заставили выдать все военные тайны врагу, а теперь он предстал перед очами боевых товарищей и не знает, куда деваться от их праведного гнева. – Я сама к нему пришла. Да у меня не было выбора!.. – воскликнула я, заметив, как выразительно он на меня смотрит. – Он вломился в наш дом и угрожал сначала искалечить, а потом убить Тею, если я не приду! Не могла же я бросить её на растерзание этому психу! Он меня саму не так давно чуть не порезал на части, и с Теей сделал бы то же самое!

На словах «не так давно» Джеймс чуть вздрогнул, да и я сама поняла, что невольно напомнила о том, какая пропасть нас теперь разделяет. Но поскольку разговор всё равно свернул на эту тему, я выпалила:

– Спасибо, что спас меня. И за то, что не дал мне разбиться о бетонный пол… тоже. Мне жаль, что так вышло со «Знаком равных».