Таморы заметили приближение истребителей и начали палить по ним из всего, что у них есть. Но то ли у обороняющихся сдали нервы, то ли действительно абордажные торпеды сработали так как надо — все заряды пролетали мимо нас, разорвавшись вдалеке от наших кораблей.

Истребитель, на котором летел Сыч, снова тряхнуло, и к фрегату стремительно понеслась еще одна торпеда.

Аз пояснил:

— Сейчас мы обесточим таморианский корабль и заглушим на какое-то время их основной искин.

Сыч с сомнением посмотрел на приближающийся фрегат, и точно: начав было открываться бронелист лётной палубы вдруг застопорился, оставив лишь небольшую щель, через которую никак не могли просунуться их истребители прикрытия.

— Вовремя! — удовлетворенно кивнул пилот, и в следующее мгновение наш истребитель прилип к борту вражеского корабля.

За нашим бортом сверкнула яркая вспышка, как от мощной электросварки, и Аз вскочил со своего кресла.

— Вперед! — крикнул он. — Прикрываем друг друга!

Сыч рывком покинул свое кресло и кинулся вслед за пилотом.

Штурм фрегата начался.

Глава 7

Новые друзья

Глава 7. Новые друзья

В предрассветных сумерках Керачу вылез из-под воды на поросший жесткой травой берег и, энергично отряхнувшись, повел носом. Его губы растянулись в довольной улыбке, уловив знакомый запах.

«Самое время для охоты на Гимру», — подумал он, слегка коснувшись кончиками пальцев своего верного барги*.

Чтобы убить Гимру и самому при этом остаться в живых, надо подгадать особый момент. Днем этот хитрый зверь залезает в одну из своих многочисленных нор, и оттуда его уже никак не достать, ночью он свиреп, и ему нет равных, а вот к утру становится уже вялым, подслеповатым и не таким опасным, как ночью. И если Керачу повезет, то сегодня к заходу Великого Светила его семья будет есть жирное и вкусное мясо, а потом они все вместе примутся выделывать хорошую и добротную шкуру. Соплеменники будут ему тихо завидовать и предлагать обменять клыки Гимру на какую-нибудь домашнюю утварь, а он станет отнекиваться и набивать цену.

Охотник еще шире улыбнулся обнажив острые клыки, и посмотрел в сереющее небо.

Пора.

Стараясь сильно не шуметь, он пошарил рукой в высокой траве и поднял заранее заготовленный кол. Вставил его в еще днем вырытую лунку и хорошенько уплотнил ногой землю. Затем вытащил из-за спины барги и, надкусив губу, сплюнул кровавую слюну прямо перед собой. Зверь где-то здесь неподалеку, он обязательно почувствует свежую кровь и придет на запах.

Перед рассветом он бродит вокруг своего логова и с первыми лучами его уже не найти. Но он почуяв кровь, сам найдет Керачу. Охотник наклонился почти к самой траве и приманивая зверя, тихо, по-особому заурчал.

Керачу выслеживал этого Гимру уже второй день, и тот привел его к своей основной берлоге, что почти у самой крепости, где живут ненавистные всем Чича.

Хитрый зверь.

Он знает, что все стараются к крепости близко не приближаться. Опасно… но не для Керачу.

Невдалеке послышался тихий рык, и охотник, мгновенно развернувшись, пустил на звук стрелу и почти сразу же еще одну вдогонку.

В следующее мгновение, он отбросил в сторону барги и, выхватив острый увесистый клинок, с перекатом ушел в сторону.

Округу огласил тонкий визг и последующий за ним грозный рык. На то место, где только что находился Керачу, стремительно выскочил разъярённый зверь и, оскалив ужасную пасть, кинулся к противнику. Охотник попал оба раза.

Один обломок стрелы торчащий у него из передней лапы мешал ему быстро передвигаться, а другой который плотно засел в боку — дышать.

Керачу ждал этой атаки. Ловко увернувшись от первого выпада, он изловчился и резко полоснул хищника по задней лапе.

Зверь снова тонко взвизгнул и, обиженно заурчав замер на месте сверля маленькими глазками своего обидчика.

Сейчас всё решится.

Охотник выставил перед собою оружие и, стараясь не оступиться, медленно пошел по кругу.

Зверь всё еще опасен, но уже начинает терять силы. Стрелы и клинок Керачу пропитаны соком евы, и это не дает загустеть его крови. При каждом даже незначительном движении, из ран обильно сочится кровь, и Гимру всё больше и больше припадает на повреждённые лапы. Его бока вздымаются всё чаще, и из пасти уже вовсю течет кровавая пена.

Охотник знает, зверь всё равно нападет. Не может не напасть… будет до последнего притворяться изможденным и потом подловит момент, и атакует так, чтобы наверняка покончить с противником разом.

Керачу знает это и готов. Ему надо, чтобы в этот момент кол, воткнутый в землю, оказался строго за его спиной.

Вот!..

Охотник делает вид, что спотыкается, и тут же огромная туша, распластавшись в воздухе, летит прямо на него.

Керачу как раз это и надо. Он резким перекатом уходит в сторону и Гимру всей своей массой нанизывается на кол.

Под жалобный визг раненого зверя охотник вскакивает на ноги и, подбежав к почти подверженному хищнику, со всего маху вгоняет в его холку клинок.

Всё!

Гимру затихает, его конечности сводит судорога, и он еще глубже нанизывается на кол. Керачу переводит дух и вытирает оружие о шкуру зверя.

Воздев руки к небу, он смотрит в сереющее небо и шепчет слова благодарности Создателю за то, что тот дал ему сил и смелости справиться с таким опасным зверем.

Закончив молитву, охотник достал из поясного мешочка прочные веревки и принялся особым способом увязывать ими добытого зверя. Надо действовать быстро, иначе сюда набегут обитатели из близлежащего леса, и тогда охотник сам может стать жертвой.

Подобрав с земли барги, он побежал к ближайшему кустарнику и вытащил из-под нижних веток изготовленный им еще вчера плот.

Осталось спустить его на воду и перетащить на него тушу, и всё… можно отправляться домой.

Где-то высоко над головой прогремел гром, и Керачу, в удивлении задрав голову, посмотрел в быстро светлеющее небо.

Что?..

Гроза в это время года? Нет… такого быть не может!

Следом прогремел еще один гром, и охотник вздрогнул всем телом увидев, как небо прочертила ровная как стрела молния и воткнулась во что-то невидимое с такого расстояния. То, во что она воткнулось, ярко вспыхнуло и оставляя за собой огненный хвост устремилось к земле. Затем еще, еще… Вскоре от ярких вспышек зарябило в глазах.

Керачу не понимал, что творится. В его жизни это было впервые, и происходящее сейчас в небе по-настоящему пугало его.

Надо взвалить добычу на плот и поскорее убираться отсюда. Но то, что произошло в следующий момент, поменяло все его планы.

Очередная яркая вспышка осветила небо, и что-то, объятое пламенем, грохнулось между ним и опушкой леса. Волна жаркого воздуха сбила его с ног, но охотник тут же вскочил и заозирался по сторонам.

Вокруг никого.

Ближе к опушке догорает что-то, похожее на то, на чём обычно Чича летают в небе. Керачу пригляделся. Точно оно… только сильно покорёженное и обгоревшее.

Внутри охотника всё всколыхнулось, по телу прошла горячая волна, и кровь ударила в голову.

Кто-то такой же сильный, как и ненавистные ему Чича, напал на тех сегодня утром, и теперь те падают с неба один за другим как перезрелые выпи*? Или это Создатель наконец-то разгневался на них за их мерзкие злодеяния и теперь карает?

Интересно… а что там с крепостью?

Керачу посмотрел на небо, затем на связанную тушу Гимру и решительно вытащил из-за пояса клинок. Его широким лезвием он быстро выроет яму, обложит ее внутри листьями сипаги*, так туша пролежит там какое-то время, пока он за ней не вернется.

Он должен разведать, что там происходит, и рассказать об этом соплеменникам.

Покончив с ямой и тушей, он навалил сверху земли, потом обильно полил место мочой Сиры* и, выбросив пузырек, устремился в лес.

Пока бежал, окончательно рассвело, и он для начала решил осмотреться. Способ только один: Керачу быстро вскарабкался на самое высокое дерево, что есть поблизости.