То, что я нашла, уже никак нельзя было назвать нашим Дитом, хотя он был всё еще жив. На берегу небольшого озерца внутри его комбинезона лежала куча зловонного гниющего мяса, а ведь с момента его пропажи прошло всего несколько минут.
Урса натужно закашлялась, изо рта потекла тонкая струйка крови, но она продолжала пялиться на камень, не обращая на это никакого внимания.
— Я быстро надела шлем, включила защитное поле на полную мощь, вызвала челнок, чтобы нас эвакуировать, и, достав оружие, приготовилась к любым неожиданностям.
Челнок прилетел. К этому моменту от Дита уже почти ничего не осталось. Он умер, прохрипев напоследок всего два слова — «вода» и «уходите». Меня и то, что осталось от Дита, забрали. Кай был зол, как никогда, а вечером я почувствовала себя плохо. Сильно кружилась голова, и меня рвало какой-то черной слизью. Аптечка моего костюма постоянно впрыскивала всё новые и новые дозы лекарств, но их хватало ненадолго. Я сообщила обо всём Каю, и меня изолировали. Заперли ото всех в Ситхутаре. Кай не отходил от меня ни на шаг, не подпуская ко мне больше никого. Сам следил за показателями реаниматора, постоянно меняя режимы и программы. Как он мне потом сказал, что спасти меня ему помогли останки Дита. Он их тщательно обследовал и нашел причину его смерти. Он промолчал о подробностях, но стало очевидно одно, эта планета нам не подходит, она никому не подходит…
К исходу четвертого дня аппаратура выдала, что я совершенно здорова. Но это было не так! Кай ошибся. То, что сидело внутри меня, просто затаилось.
Урса медленно подняла руку и, указав дрожащим пальцем на раскалённый камень, продолжила:
— Я это поняла уже после рождения Солы… оно… оно… меня… я… я…
Урсу опять затрясло, и в этот раз уже не помогали ни пение старцев, ни их дружные хлопки в ладоши. Ее выгнуло дугой, и всё тело стало корёжить жуткими судорогами. Старцы навалились всем скопом, пытаясь удержать Урсу на месте. В какой-то момент им удалось ее зафиксировать, и тут же в руках Мора откуда-то появился грушевидный бутылёк, изготовленный из какого-то плода. Он подскочил к Урсе и ловко влил его содержимое в ее широко раскрытый рот.
Еще пару раз дернувшись, она обмякла и, закрыв глаза, безвольно завалилась набок.
— Настойка Лиама поможет, — прокряхтел Мор, возвращаясь на прежнее место. — Она выведет из Урсы эту мерзость. Надо только подождать.
Все снова расселись на свои места, с интересом поглядывая на обнаженную зотэрианку. Настойка Лиама и вправду начала действовать довольно быстро. Красная паутина, покрывавшая ее тело, постепенно перестала пульсировать, затем стала исчезать, и буквально через минуту кожа приобрела нормальный здоровый цвет.
— Почему меня не предупредили? — спросил я в полной тишине, переводя взгляд то на наставника, то на Фросю.
Те заговорщически переглянулись между собой.
Говорить начал Мор. Говорил он на хогтэрианском, наверное, для того чтобы Сола мало что могла понять из нашего разговора.
— Пока готовили ребенка к ритуалу, поняли одно — то, что в дальнейшем может сделать девочку монстром, занесено в нее извне, а скорее всего, с молоком матери. Мы договорились с Солой, объяснили ей всё, и она поняла, обещав помочь. Ее задача была подыграть нам и ничего не говорить матери. Затем пригласили сюда Урсу и узнали всё, что нам нужно. Ты сам это видел и слышал. Теперь эти знания меняют всё дело, и ритуал нужно проводить совсем другой.
— Так. А может, Соле тоже дать настойку Лиама, да и дело с концом? — в надежде спросил я.
— Нет, тут настойка Лиама не поможет, — отрицательно мотнул головой Мор. — Лиам может вылечить любую болезнь, изгнать из тебя самого цепкого паразита, но вот поменять твою сущность, то, что уже заложено в тебе генетически, — уже никак. Только ритуал, и мы к нему готовы.
— Я не…
Меня прервал визг, от которого снова заложило уши.
Неистово тряся головой, голосила Урса. Она вскочила на ноги, затем упала на четвереньки лицом к камню и зарычала на него как дикий зверюга. Тут ее сотряс рвотный позыв, затем еще один, потом еще, еще и наконец она изрыгнула из себя какой-то черный склизкий комок, который прилип к камню в центре очага и зашкворчал на нём, разнося по хижине нестерпимую вонь.
Кира тут же приглушила мои рецепторы, давая мне возможность свободно дышать, а Сола, закрыв ладошкой рот и нос, пулей выскочила из хижины.
Руки Урсы безвольно подломились, она обессилено упала на живот и потеряла сознание.
— Наконец-то! — воскликнул Мор, наблюдая за тем, как зловонный комок быстро втягивается в камень не оставляя на нём следа. — Ну вот и всё.
Он произнес это как-то спокойно и обыденно, как будто не изгнал только что из Урсы какую-то там инопланетную тварь, а дождался, пока в котле закипит вода.
Запретный ритуал
Готовиться к ритуалу начали сразу после того, как перенесли под священное дерево, пока еще так и не пришедшую в себя Урсу.
Ко мне подошел Мор и, по своему обыкновению заглянув мне в глаза, сказал:
— Наблюдай, запоминай и… и не мешай.
— Хорошо, — кивнул я и полез на ближайшее дерево.
С этого места мне было удобно наблюдать за тем, как готовят место для ритуала.
Сначала старцы очистили площадку, убрав с нее всю траву и хорошенько утрамбовав землю. Затем они вооружились какими-то предметами, похожими на обломанные ветки, и с серьезным видом начали ползать на карачках, чертя что-то на земле.
Я обратил внимание, что концы «веток» светятся и светятся у всех по-разному — у одних зеленым цветом, у других красным или насыщенным синим.
Вокруг площадки нет-нет да и собиралась толпа зевак, которую тут же отгоняли два рослых Хога.
Зеваки возмущались:
— Ну и что, что ритуал запретный! Раз сам Иги разрешил, то и нам тоже хочется посмотреть!
Но охрану эти доводы никак не трогали, они делали свое дело, уговорами отгоняя любопытных. Видимо, это надоело одному старцу, он встал с четверенек и гаркнул на них так, что в округе зашевелились все листья на ближайших деревьях.
Зевак как ветром сдуло, и больше я их не видел.
Постепенно из хаотичных линий стали вырисовывается замысловатые узоры, образующие что-то цельное. С моего места на дереве это хорошо было видно.
Хм… весьма мудрёная пентаграмма получается. Но… красиво.
Ближе к вечеру к Хогам прибыл Лот ин Эрма, и мне пришлось спуститься на землю.
Будучи сильным Кхироном, он изъявил желание посмотреть на ритуал или даже принять в нём участие, если это потребуется. Мор был не против, если хочет, то пусть участвует.
Лот обратил свое внимание на Урсу, которая всё еще находилась без сознания, и нам пришлось рассказать ему, что и как здесь происходило с самого утра.
Он покачал головой и предложил проверить весь экипаж «Эсурры» — мало ли чего.
Ближе к закату подготовка к ритуалу была завершена. Пентаграмма уже полностью начертана, но пока еще не напитана магической силой.
Два старца взяли Ефрию и Лота за руки и водили их по линиям пентаграммы строго объясняя им, по каким линиям они должны пройти во время ритуала и где потом им следует находиться в момент его прохождения. У каждого здесь была своя роль и своё место.
Наконец время настало.
Лишь только лучи заходящего светила коснулись верхушек деревьев, и редкие облака подкрасились слегка розовым цветом, к ритуальной площадке начали проходить старцы во главе с Мором. Из одежды только набедренные повязки. Их обнаженные плечи и грудь густо покрыты разноцветными магическими татуировками. Лица сосредоточены и одухотворены.
Еще бы! Над этим ритуалом стоит сам Иги!
Это он пришел к каждому из них, приказав провести его. Такого не было никогда. Иги давно не баловал паству своим посещением… очень давно.
Старцы зашли на площадку и чинно расселись, каждый на отведенное только ему место.
Вокруг собрались заранее отобранные для этого действа Хоги. Мужчины и женщины. Я заметил среди них подругу Мора — Глесию. Она стояла в первых рядах и неотрывно смотрела на Мора. Взмахнув рукой, тот дал старт ритуалу. Действо началось.