У нас была короткая передышка перед приездом прочих гостей, но всё равно я предпочла поизображать умирающего лебедя, пока мы поднимались в мою комнату – это представление было для принарядившихся по случаю праздника горничных. Однако в мою комнату Анабелл их решительно не пустила, объявив, что мне нужен покой, и захлопнула дверь перед носом причитающих Мэри и Сары. После этого со мной произошло чудесная метаморфоза – я вскочила на ноги с постели, на которую успела опуститься, и сразу повернулась спиной к Анабелл, чтобы она расстегнула мне платье.
– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – только заметила она.
– Я тоже, – я усмехнулась. – Но теперь всё зависит и от твоего актёрского таланта…
Она улыбнулась. Вместе мы вытряхнули меня из свадебного платья, и надели другое – винного цвета, которое вполне могла бы позволить себе мисс Бетси. Платье изначально принадлежало самой Анабелл, было мне чудовищно узко в талии и длинновато, но времени на переделку не было.
– Теперь иди, – велела я, торопливо обуваясь. – Ты должна быть у всех на виду, чтобы тебя никто не заподозрил.
Анабелл кивнула, а потом достала из кармана мешочек с монетами.
– Это мы выручили за браслет, – сказала она и положила деньги на кровать. – Саквояж я спрятала, привезу его тебе в театр позже. Удачи.
– Спасибо.
Она вышла, а я приступила к последним приготовлениям. Вынула из причёски шпильки и заколола волосы на затылке. Накрасила губы. Надела привычный рыжий парик и ставшую уже родной шляпу с вуалью. Обручальное кольцо с пальца сняла и спрятала в карман, вместо него надела подарок Артура и задумчиво покрутила золотой ободок, любуясь мерцающим блеском камней. В небольшую сумочку убрала «Знак равных» и деньги. Ножны с кинжалом были при мне. Больше в этом доме меня ничто не держало.
Антракт закончен. Начинается второй акт.
В гостиную я вплыла с видом независимым и уверенным в себе. Всё время, что я жила в этом доме, эта самая большая комната во всём особняке оставалась закрытой, но для того, чтобы пригласить на свадьбу весь высший свет Лондона, Сара и Мэри, не покладая рук, отмывали её и украшали, и к этому дню гостиная засияла. Гости в ней разбились на группки и общались между собой, в ожидании торжественного обеда угощаясь шампанским и фруктами. Я с удовлетворением отметила, как при моём появлении смолкали разговоры, и все эти нарядные, расфуфыренные леди и джентльмены начинали шептаться между собой, стреляя в меня выразительными взглядами. Я уже была, по видимости, достаточно известной фигурой, поскольку мисс Бетси никому не была представлена, но узнавали её по одной только шляпе с вуалью. Мужчины выглядели скорее заинтригованные моим приходом, дамы же возмущённо шипели. То и дело до меня доносились обрывочные замечания:
– Это та певичка…
– Фи, как вульгарно…
– Явиться без приглашения…
– Да что она себе позволяет…
Меня это настолько начало забавлять, что я по-настоящему развеселилась. Ещё больше моё настроение улучшилось, когда я увидела, как переменилась в лице заметившая меня Валери. Розмари выглядела так, словно я только что наступила ей на подол платья, оторвав от него дорогую кружевную отделку. Леди Вейлор что-то яростно шипела на ухо своей дочери Оливии, выразительно кивая на меня. Эмили Маршалл просияла приветливой улыбкой. Сэр Перси смотрел скорее недоумённо. Майкл усмехнулся понимающе и посмотрел на Джеймса. Анабелл торопливо наклонилась к своему бокалу, стараясь скрыть рвущийся наружу смех. А потом я благополучно позабыла о прочих гостях, потому что ко мне подошёл Джеймс. Выражение скуки и раздражения пропало с его лица, и он открыто улыбался мне, не пряча радости от встречи.
– Я уже боялся, что вы не придёте.
– Мои поздравления, милорд, – я сделала реверанс. – Боюсь, я не принесла подарка…
– Больше всего я рад, что вы здесь, – просто сказал он без малейшей фальши и, понизив голос, добавил. – Ни у кого не хватит сил выносить этот абсурд с настолько серьёзным видом.
– Как я вас понимаю, – я закатила глаза и слегка качнула головой, указывая на всех присутствующих одновременно, и Джеймс рассмеялся.
– Могу я попросить вас спеть? – вдруг сказал он. – Хотелось бы, чтобы от этого дня осталось хоть одно действительно хорошее воспоминание.
– Приложу для этого все силы, – я согласно наклонила голову.
Пожалуй, после пары моих песенок аристократы слегка оттаяли, хотя подозрительные, высокомерные, возмущённые взгляды продолжали меня преследовать. Оркестр продолжал играть, кто-то из молодых людей и девушек уже организовал танцы в центре гостиной, а ко мне подбежала Эмили, завязав непринуждённый лёгкий разговор. Розмари издалека смотрела строго на неё, поджав губы, но подходить с замечаниями не стала. Затем к сестре Джеймса подошла Валери, и я заметила краем глаза, как они сердито зашептались, бросая на меня враждебные взгляды. Я рассмеялась над каким-то замечанием Эмили и лишь случайно заметила, как в гостиную прошмыгнула Сара с очень озабоченным лицом. Ловко лавируя среди гостей, она подошла к Анабелл, которая как раз общалась с леди Вейлор, и что-то зашептала ей на ухо. Анабелл в первый миг сделала попытку отмахнуться от горничной, как от назойливого комара, но та была настойчивей и зашептала с удвоенной силой. Затем я заметила, как на лице Анабелл появилось выражение недоумения, сменившееся тревогой, и восхитилась её актёрскому таланту. Даже опытный критик ни в чём бы её не заподозрил…
Следуя сценарию, Анабелл ненадолго покинула гостиную, потом вернулась и с таким же озабоченным лицом, которое было у Сары, подошла к сэру Перси. Выслушав её, тот в первый миг опешил, а потом они вдвоём вышли из комнаты. Затем вернулись – у кузена теперь было раскрасневшееся от гнева лицо, и он что-то тихо, но грозно выговаривал Анабелл. И, возможно, ситуацию удалось бы замолчать… хотя бы попытаться избежать огласки… но Анабелл, чётко следуя плану, слишком громко воскликнула:
– Вы что, не понимаете, что Элизабет сбежала?
С этой секунды всё покатилось, как снежный ком, будто запустили цепную реакцию. В гостиной удивительным образом воцарилось молчание, словно Путешественницу услышали все разом. Среди гостей от одного к другому пронеслось растерянное: «Невеста сбежала!», сменившееся на «Ах, какой скандал!», и буквально можно было ощутить, как воздух наполнился грозовым предчувствием сенсации. У сэра Перси сделалось обречённое лицо, когда он понял, что гостям уже всё известно. Аристократы в этот момент выглядели больше удивлёнными, чем негодующими из-за моего недопустимого поступка, маги смотрелись ещё более ошарашенными, словно толком не поняли, что произошло. Один Джеймс, которому вообще полагалось в этой ситуации испытывать самое большое изумление, выглядел скорее заинтригованным.
А потом гостиная превратилась в рай для сплетников. Поняв, что терять нечего, сэр Перси, не понижая голос, вышел в коридор и оттуда отдавал приказы о поисках беглянки – толпа гостей уже напоминала гудящий пчелиный рой, и кузена никто не слышал. Анабелл старательно изображала обморок, и над ней хлопотало несколько дам. Какая-то пожилая леди громко заявила, что ноги её больше не будет в доме, куда сперва заявилась актриска, и откуда потом сбежала невеста. Гостиная наполнилась шумом голосов, старающихся перекричать друг друга – гости возбуждённо обсуждали это неслыханное происшествие. Несколько человек, включая ту даму, отличавшуюся повышенными нравственными устоями, немедленно уехали. Другие с удовольствием засыпали сэра Перси участливыми вопросами и предложениями помощи. Несколько человек не растерялись и продолжили угощаться шампанским и закусками. Обо мне все благополучно забыли, и уже никто не обратил внимания, когда ко мне подошёл Джеймс.
– Это был несколько неожиданный поворот событий, – признал он, с интересом разглядывая творящуюся в гостиной неразбериху. – Теперь мы этот день точно запомним.
– Не понимаю, почему ты так спокоен, – раздался злой голос, и я увидела, что к нам приблизилась Розмари. Как и брат, она уже не пыталась говорить тихо, потому что из-за гвалта вокруг её бы и так никто не услышал. – Мало того, что ты притащил свою любовницу на собственную свадьбу на глаза всей лондонской аристократии, так ещё и твоя невеста сбежала! Можешь хотя бы сделать вид, будто происходящее тебя волнует?